Глава3.

В Аллее поэтов было немноголюдно. Точнее сказать, там присутствовали ровно те, кому там было положено присутствовать. То есть лица причастные к служению Совету. Оцепление, выставленное паладинами, не снимали всю ночь. На месте убийства злополучного Иранта Антского работала расследовательная комиссия.

По высочайшему указу возглавлял комиссию маг-теоретик Евгений Годин. Надо сказать, что его недолюбливали в Совете, поскольку к молодому, неопытному, пусть и талантливому магу, благоволил гроссмейстер Карс. Но пустыми сплетнями и мелкими кознями всяческие недоброжелатели ограничивались, боясь недовольства главы Совета, который слыл человеком жестким и мстительным.

Никто не знал истинной причины столь тесного сотрудничества Година и Карса. В связи с этим рождалась масса слухов, вплоть до инсинуаций на тему нетрадиционной половой привязанности гроссмейстера. Впрочем, небольшая карательная компания Плексора Тора, истребителя Совета, и всяческие слухоплеты закрыли свои рты, будто мертвые, а некоторые из них действительно таковыми оказались.

Горизонт на востоке заалел. Близилось утро. Годин находился в пути, и его прибытие на место расследования ожидалось с минуты на минуту. Все необходимые для анализа материалы и улики собирала команда магов-помощников под руководством ассистента Година.

Ассистент, молодой, бойкий юноша восемнадцати лет по имени Ингвор, со всем тщанием присущим исполнительному работнику следил за тем, чтобы ни одна мелочь не была упущена из поля зрения комиссии.

- Лучше смотрите у лавочки, там предположительно сидел человек с тростью, - распорядился Ингвор сутулому магу-помощнику, ковырявшемуся в мусорном баке возле парковой скамьи.

- Вы что же всерьез думаете, что эта полоумная Н’айс, сказала правду? Вернее, что ей этот человек с тростью не приснился, - с недовольством поморщившись, спросил помощник. Его явно не впечатляла подобная работа, а так же указания какого-то щенка, который и приказы то отдавал всего лишь потому, что сил магических природа ему дала куда больше.

- Считаю не я, а мой начальник. Все показания необходимо проверить. Вот что это за кучка пепла с левой стороны?

- Где?

- Да вот же.

Ингвор подошел к обнаруженной улике. По всему выходило, что пеплу тут делать было нечего.

Годин учил, что все что лежит там, где ему лежать не следует должно взвывать подозрение. Поэтому Ингвор, как ученик прилежный, достал бумажный пакетик и аккуратно смел туда пепел. В парке послышался стук копыт и конское ржание. Из-за поворота, там где по центру площади стоял большой бассейн, выкатилась тройка. Кучер нещадно нахлестывал взмыленных лошадей.

- Э, как спешит-то начальство, - протянул помощник, - а что же карета такая невзрачная. Чиновник Совета, а ездит на развалюхе.

- Форма содержания не портит, хуже обратная ситуация, - философски заметил Ингвор и подошел к остановившейся карете, из которой уже вылезал его начальник.

Евгений Годин имел довольно запущенный вид вполне соответствующий его транспортному средству. Невысокий, с лохматым беспорядком вьющихся волос на голове, и красными от редкого сна глазами, Евгений выглядел далеко не начальственно. Впрочем, подобная иллюзия стерлась в тот момент, когда Годин заговорил:

- Излагайте, Ингвор, - приказал Евгений вместо приветствия.

- Глухо, шеф. Улик нет. Свидетелей тоже. Н’айс действительно видели в тот день в парке, следопыты установили, что кто-то действительно сидел на скамейке, а впоследствии спасся бегством через заросли розовых кустов. Никаких признаков присутствия кого-либо еще не обнаружено. Магический фон чист, – выпалил Ингвор.

- Из этого следует…? – подсказал Годин дальнейший ход доклада.

- Мое мнение, что гипотеза о новом заклинании, лишающем силы несостоятельна, поскольку это должно быть без сомнения мощное заклинание, после которых, как известно, магический фон нестабилен еще несколько недель.

- Результаты вскрытия Антского принесли какие-нибудь результаты?

- Нет, гипотезу о яде или некоем снадобье тоже можно отмести. Антский был абсолютно здоров и совершенно внезапно лишился сил. Фоновики восстановили картину боя: демон не применял никаких особых заклинаний, чтобы сбить защиту. Способности Антского просто внезапно исчезли, и тварь расправилась с ним физически.

- Почему она не последовала за Н’айс?

- Кто же поймет этих уродов! Он расчленил тело Антского и принялся проводить какой-то ритуал, за этим занятием его и накрыла боевая команда. Больше у меня сведений нет и гипотез, признаюсь, тоже.

- Признаюсь, их нет и у меня. Точнее остается самая невероятная.

- Какая?

- Загадочный человек, описанный Н’айс, действительно был в парке в момент сражения и применил неизвестное нам оружие, лишивше Иранта силы.

- Но кому это нужно? Зачем?

- Демонстрация силы, диверсия подпольщиков. Что угодно. Всегда хватает фанатиков.

- Но как такое возможно? Я имею в виду создание подобного механизма.

- Я в этом не компетентен, придется навестить старого друга. Но не сейчас. Говоришь, нашел пепел. Немедленно отдай его на исследование, распорядись, чтобы направили результаты как можно скорее по телепатическому каналу.

- Сделаю.

- Потом скажи извозчику, чтобы сменил лошадей. Пусть позаимствует у помощников.

- Куда поедем?

- В госпиталь Блаженной Лины.

- Туда направили Н’айс?

- Да. Она пока что единственная наша зацепка в этом деле.

- Знаете, мне кажется, что вам поручили расследование по наущению ваших врагов, чтобы испортить вам репутацию.

- Мои враги прекрасно знают, что мне на репутации плевать. Моя работа в Совете не цель, а средство.

- Понимаю.

- Иди, я пока тут поброжу, осмотрюсь.

Евгению не нравилось сложившее положение. Он очень долго добивался разрешения на доступ в архив, чтобы изучить Скрижали Бешенного. Когда оно было получено, вместо того, чтобы наконец заняться изучением этого манускрипта, Евгения столь бесцеремонно выдернули из библиотеки и поручили дело, успех которого был весьма сомнительным.

Впрочем, об успехе Годин задумывался в последнюю очередь. Быть может, поэтому он так удачно распутал несколько щекотливых дел, в том числе и одно связанное с интригами против гроссмейстера.

Вернулся Ингвор.

- Шеф, мы можем отправляться. Исследователи сказали, что пришлют результаты через час.

- До госпиталя два часа езды. Хорошо. Будет время обмозговать результаты. Идем.

Они сели в карету, и кучер, лихо щелкнув, кнутом рванул с места.

Карета несмотря на свой убогий внешний вид, тем не менее, была сделана по последнему слову техники, и сложный пружинной механизм практически нейтрализовывал тряску и качку. Годин достал копии снятые с манускрипта, именуемого Скрижалями Бещеного, и углубился в чтение.

До этого он был занят другим чтением. Теперь же испытал приятное возбуждение от того, что, наконец, получил то, к чему так долго стремился.

Он начал читать, жадно впитывая каждое слово. Первая страница содержала вводную информацию о манускрипте составленную переводчиком.

«Палладин по имени Кордшар был одним из сильнейших представителей рода человеческого, инквизитором, чья вера материальна и столь же опасна, сколь лезвие клинка. Неистовство его не знало границ на поле боя. В пятьдесят шестом году после нашествия, когда маги и паладины очистили мир от демонов, Кордшар собрал экспедицию из самых отчаянных воинов и, открыв переход в мир врага, отправился на поиски источника сего зла. Экспедиция должна была вернуться ровно через месяц. Но прошел месяц, год, два года, а обратный портал не открывался. Народ горевал об утере героя. Вскоре память о нем стерлась, и когда, казалось бы, Кордшара совсем забыли, он вернулся.

Он вернулся таким же молодым, таким же сильным. Оказалось, что время в мире демонов идет медленнее. И то, что у нас длится два с половиной года, то у них длится месяц. Кордшар вернулся один, все прочие участники экспедиции погибли. Он вернулся прежним лишь внешне. Это был совершенно иной человек, отрешенный, замкнутый и очень сильный. Палладин веры сочился магией, она пропитала его.

Он был силен, но в мире демонов лишился души своей. И в слепом стремлении обрести утраченное он пил чужие. В страшного монстра превратился некогда благородный муж. Много бед успел натворить Кордшар прежде чем маги раскрыли его истинную личину. Боевой отряд из десяти истребителей Совета уничтожил Кордшара, после него ни осталось ничего, кроме дневника, который он вел в мире демонов. Это ценнейший материал о том, что представляет собой дом наших врагов. Возможно, не все в нем является правдой, но без сомнения эта работа проливает свет на многие тайны. Поскольку Кордшар был героем для народа и таковым является по сей день, дневник, прозванный «Скрижалями Бешеного», хранится в архиве Совета и доступен лишь высшим его иерархам».

Сопроводительная заметка. Ванк Расп, старший архивариус.

Евгений улыбнулся тому, насколько архивариусы охочи до художественности в своих заметках, которые по всем правилам должны отличаться лаконичностью и сухостью. Он потер уставшие за ночь глаза.

- Вам, наконец, дали изучить Скрижали? – поинтересовался, до этого сидевший тихо, Ингвор, он знал, что когда шеф читает, лучше молчать.

- Как видишь.

- А почему их так называют?

- Скрижали Бешеного? Потому что, такое прозвище получил Кордшар в Совете, когда размазал отряд из десяти истребителей.

- Десять истребителей!!! Какая сила! Но постойте, ведь история гласит, что этот отряд убил Кордшара.

- Официальная история. Даже старший архивариус, как оказалось, не знает правды.

- А вы знаете?

- Да.

- Откуда?

- Гроссмейстер рассказывал.

- Можете поделиться?

- Могу, только надеюсь, предупреждения о конфиденциальности будут лишними.

- Само собой.

- Кордшар убил всех в том отряде без особого труда, понадобилось около ста опытных магов Совета, чтобы ликвидировать его.

- Колоссальная мощь.

- Да, и колоссальное проклятие.

- А почему вы этим интересуетесь?

- А ты не догадываешься?

- Наверное, вам любопытно знать, что там за гранью. Мне вот очень любопытно.

- Любопытство – бесполезное качество. Получать информацию, ради пустого любопытства – бездарная трата времени. Запомни, если докапываешься до какой-то истины, четко понимай, что ты с ней будешь делать, когда докопаешься.

- И что же вы с ней будет делать?

- Я хочу повторить попытку Кордшара.

- Что?! Отправиться на поиски источника мощи демонов?!!!

- Нет, мои стремления не столь героичные. Я хочу исследовать тот мир и дополнить Скрижали более достоверной информацией.

- А вы не боитесь повторить участь Бешенного?

- Боюсь. Вот потому-то и изучаю его записи. Нужно понять, что его сгубило.

- Я чувствую сгущение полей. Сейчас нас нагонит телепатический поток.

- Это должно быть послание. Примешь?

- Конечно.

Ингвор закрыл глаза, сделал глубокий вздох и сосредоточился на внутренних ощущениях. Годин ждал.

- Есть связь, - наконец сказал Ингвор, - аналитики передают, что воссоздали образ предмета. Это была трость из кристаллита с костяным набалдашником. Внутри нее по их предположению находились сложные электрические микро-элементы.

Сеанс телепатии закончился, и Ингвор расслабленно откинулся на спинку сиденья.

- Кристаллит, - задумчиво произнес Годин, - это многое объясняет.

- Например.

- Кристаллит составляет основу демонического скелета, достать этот материал сложно, и он очень дорогой. Круг подозреваемых сужается.

- Внутри трости действительно могли быть электрические механизмы?

- Не знаю. Но мне есть, у кого спросить.

- Если так, то возможно прорыв состоялся именно по вине незнакомца с тростью.

- Может да, а может и нет.

- Выходит Н’айс говорила правду?

- Выходит. Ко всему прочему она единственная, кто видела этого типа. Можно будет попытаться снять мысленный образ.

Через час тройка подкатила к старинному зданию с колоннами, увитыми плющом. Госпиталь Блаженной Лины состоял из множества построек разбросанных по территории старинной усадьбы. Евгений с Ингвором вышли из кареты и проследовали внутрь.

- Мне необходимо поговорить с пациенткой по фамилии Н’айс, ее доставили вчера, - обратился Годин к администратору, вольготно попивающей кофе за стойкой в приемном покое.

- Ой! – воскликнула молодая блондинка и захлопала длинными ресницами. – А я вас знаю, я читала утреннюю газету. Вы расследуете дело об убийстве мага.

- Надо же, она еще и читать умеет, - тихонько хихикнул Ингвор.

- Совершенно верно. А так же писать и декламировать, - выпалила девушка, - а вам бы уместно научиться хорошим манерам, в Совете как-никак работаете. Я позову врача, - она резко развернулась и, гордо вскинув голову, застучала каблучками в направлении ординаторской.

- Получил? - усмехнулся Годин.

- Ага, - досадливо подтвердил его помощник.

Подошел врач.

- Добрый день, - поприветствовал Евгений, - моя фамилия Годин, я…

- Я знаю, - перебил врач. – Меня зовут Арвус, давайте к делу.

- Хорошо. Мне необходимо побеседовать с пациенткой Н’айс.

- Я вас провожу. Сюда.

Они пошли по коридору, где пол был выложен белой плиткой, а не зеленой как везде. Стены покрывал причудливый узор из голубых линий.

- Старинный галерея, хорошо сохранилась и поэтому вместо демонтажа, была отреставрирована после ремонта, числится как памятник истории, - пояснил Арвус, заметив интерес у посетителей.

- Красиво, - отозвался Годин. – Скажите, кто обследовал Н’айс.

- Я.

- И что вы думаете о ее состоянии?

- Вы хотите услышать согласен ли я с мнением Совета, о ее невменяемости и временном помутнении рассудка?

- Да.

- Мой ответ – нет.

- Почему?

- Н’айс сейчас в нормальном моральном состоянии, она, безусловно, пережила шок и последующий стресс. Но она очень быстро реабилитировалась. У нее здоровая психика. Знаете, во время шока человеку не свойственно видеть галлюцинации. Если он что-то видит, то это действительно объективно. Скорее бы она могла напрочь забыть о случившемся, если бы шок был достаточно сильным, но чтобы ей там что-то привиделось, очень сомневаюсь. Она помнит картину событий досконально. Нервы у нее крепкие. Хотите мое мнение?

- Пожалуйста.

- Чтобы сильно расстроить психику этой журналистки оторванной головы будет маловато. Она слабо эмоциональный человек, поэтому подобное переносит достаточно легко. Если бы она была мужчиной, с такими нервами ей было бы рекомендовано идти в паладины.

- Я правильно понимаю, увиденное не могло настолько вывести Н’айс из себя, чтобы она придумала себе этого человека с тростью?

- Я так считаю. Тем более в этом нет смысла, если бы она и придумала кого-то, то лишь с той целью, чтобы каким-то образом защитить себя. Я говорю о психической защите. Какая может быть защита от этого персонажа? В том, что он был и каким-то образом повлиял на ход поединка, вряд ли усматривается хоть какая-то связь с личными защитными функциями нашего сознания, если вы понимаете о чем я говорю.

- Понимаю.

- Отлично, больше мне добавить нечего. Мы пришли, - Арвус остановился около палаты с номером «85».

- Я поговорю с ней, а вы доктор, если вас не затрудни вкратце повторите все сказанное моему напарнику для отчета.

- Хорошо, - кивнул Арвус.

Годин постучался и вошел в палату.

Н’айс сидела у окна и отрешенно смотрела на озеро, вид на которое открывался из окна палаты, на вошедшего она не обратила никакого внимания.

- Здравствуйте, - поприветствовал Евгений, - могу я войти.

- Вы уже вошли, - холодно ответила Светлана.

- Моя фамилия Годин и я здесь затем, чтобы…

- Я знаю, кто вы и зачем здесь. Не тратьте время.

- Хорошо. Меня интересует все подробности тех событий, невольным свидетелем которых вы стали. Постарайтесь все вспомнить, меня так же интересует ваше мнение и те чувства, что вы испытывали, когда все это происходило.

- Почитайте вчерашний выпуск «Скорого вестника», там все написано.

- Светлана, мы, кажется, не были знакомы раньше, так почему вы говорите со мной будто я ваш враг? – спросил Евгений присев на стул напротив.

Она перевела взгляд с пейзажа за окном на своего посетителя. В голове мгновенно родилось несколько фраз, будто бы начерканных в спешке в блокноте журналиста:

«Человек в себе… истинные эмоции скрыты… трудно понять, о чем он в настоящий момент думает… улыбается редко… много работает… ».

- Меня грязно оклеветали, карьера псу под хвост. Надо же известная журналистка Н’айс спятила! Вы лично мне не враг, но я ненавижу Совет, которому проще найти козла отпущения, чем признать свою слабость.

- Я вас понимаю.

- Только не надо этого липового соучастия.

- Как скажете, тогда прикиньте выгоду от нашего сотрудничества, быть может, это сделает вас более сговорчивой. Я официальное лицо Совета и веду официальное расследование, на данный момент я склоняюсь к тому, что ваши слова – правда. Я, так или иначе доложу, об этом гроссмейстеру, вопрос в том, что я сделаю дальше. Проникнет ли информация о том, что Н’айс была права в прессу или нет.

- Восстановить честь? Заманчиво. Только это дела не меняет. Вот, - она протянула Годину листок бумаги, - извещение об увольнении. Благодаря Совету я потеряла работу, и, зная своего редактора, могу сказать, что обратно он меня не возьмет. Человек с принципами.

- Есть и другие редакции, к тому же вам выплатят компенсацию и опять же в моих силах сделать ее весьма достойной. Решайте, можете получить что-то или остаться ни с чем. Я предлагаю сотрудничать.

- Ладно, что вы хотите?

- В целом ваш рассказ мне известен, нет ли чего-то такого, что вы не рассказали расследователю? Какая-нибудь мелочь, показавшаяся на первый взгляд не важной?

- Евгений. Могу я вас так называть?

- Да.

- Так вот, Евгений. Я журналист, нас учат подмечать все мельчайшие детали. Я рассказала расследователю все.

- Я так и думал. Тогда, пожалуйста, заострите свое внимание на трости.

- Трости?

- Да. У того человека в парке по вашим словам была трость.

- А, ну да.

- Что заставило вас утверждать, что именно трость лишила Антского сил?

- Мне так показалось. Я вообще-то мало обращала внимания на действия этого типа в очках, но краем глаза я заметила, что он как-то странно вертел эту трость в руках, когда появился демон. А потом он сам исчез, а эту трость оставил, и набалдашник этой трости – череп с красными камнями вместо глаз… так вот, эти глаза светились, - Светлана поежилась.

- А как именно манипулировал тростью этот незнакомец?

- Может это покажется странным, но я бы сказала, что он ее настраивал.

- Настраивал?

- Да, как какой-то прибор.

- Прибор, - задумчиво повторил Годин, - интересно.

- Что интересно?

- Да так... Я думаю, мне достаточно информации, чтобы сделать доклад. Единственная просьба, могу я сделать снимок этого человека?

- Снимок?

- Ментальный.

- В голове у меня копаться? Нет!

- Это безболезненно. Разве вы не хотите, чтобы мы поймали его?

- Хочу, но мое сознание сугубо мое. Ни для каких целей я в нем копаться не позволю.

- Ваше право. Спасибо за помощь. Я с вами свяжусь, как только что-либо определиться. Приятно было с вами побеседовать, - Годин учтиво поклонился, вставая.

- Благодарю вас. Мне тоже, - холодно ответила Н’айс и снова повернулась к окну.

Евгений вышел из палаты и в задумчивости побрел обратно в приемный покой.

Там его ждал Инвор.

- Все записал? – спросил Годин.

- Да.

- Хорошо, тогда возвращаемся. Думаю, пора доложить гроссмейстеру о результатах.

- А результаты есть?

- В принципе все понятно, дальше этим заниматься уже не нам, - сказал Евгений и вдруг упал на пол, схватившись за голову. На лице его застыла гримаса боли, глаза закатились, видимыми остались лишь белки.

- Что с вами, шеф!? – Ингвор в испуге склонился над начальником.

Евгений перевернулся со спины на живот. Его вырвало. С трудом вставая на ноги, он произнес:

- Палата Н’айс… Быстро обратно!

---

- Здравствуйте, Светлана, - в палату прошел высокий широкоплечий санитар с лотком,

на котором лежал шприц с короткой иглой. Следом за ним вошел второй санитар, под стать первому.

- Здравствуйте, что вы хотите?

- Вам прописали уколы. Закатайте, пожалуйста, рукав до локтя.

- Какие уколы? Меня выписывают завтра.

- Доктору виднее.

- Я совершенно нормально себя чувствую, передайте доктору, что уколы мне не нужны.

- Это простые витамины.

- Тем более.

- Что ж, как хотите. Давай, Син, - кивнул санитар своему напарнику, тот с противной ухмылкой приблизился к журналистке.

- Что давай? – спросила Светлана, почувствовав неладное.

Она вскочила со стула, но тот, кого звали Син, грубо толкнул ее обратно, зашел за спину и, обхватив девушку обеими руками, прижал к спинке. Н’айс дернулась, но хватка была железной.

- Сиди, - прошипел Син, - давай, не тяни Гарб.

- Что вы делаете?! – закричала она.

- Не ори! – рявкнул Гарб. – Вокруг все палаты пусты, а врачи ушли на собрание, тут только сестра в приемной осталась.

- Что вам надо!?

- Много болтаешь, девочка. Некоторым это не нравится, - ухмыльнулся Гарб, выкручивая руку Светлане.

Он прицелился для укола, в свете зари стальная игла блеснула особенно ярко. Света хотела закричать, но этот блеск на мгновение заворожил ее, а затем все завертелось с космической скоростью.

Дверь в палату разлетелась в щепки.

Одновременно две шаровых молнии устремились в сторону Гарба. Обе угодили в цель, но ощутимого вреда ему не нанесли, расползшись по одежде сетью статических зарядов. В палату влетел Годин, из его глаз лился свет магии, а в руке прыгал сгусток пламени. За спиной Евгения стоял Ингвор и раскручивал над головой плеть силы.

- Бей! – скомандовал Годин.

Они одновременно ударили в Гарба, тот отшатнулся и выронил шприц. Син, прикрываясь Светланой, метнул в магов клинок. Опасный снаряд угодил в плечо Ингвору, который попытался отклонить его заклинанием. Клинок прошиб его защиту как огненная стрела ледяную сферу.

- У них обмундирование паладинов! – воскликнул Ингвор, выдергивая клинок и зажимая рану.

- Бей воздухом, - ответил Годин и выкрикнул заклинание.

Сгусток горячего воздуха врезался в Гарба и швырнул его об стену. Три последующих удара буквально размазали убийцу.

Сиб, наивно полагая, что это ему поможет, приставил нож к горлу Н’айс, сделав ее заложницей.

- Стоять или ей не жить! – рявкнул он.

Ментальный удар заставил Сиба отшатнуться. Он выронил нож, глаза его приобрели неестественную белизну, волосы поседели. Он упал и замер. Заклинание, посланное Ингвором, выжгло его мозг.

- Ты в порядке? – спросил Годин у напарника.

- Да, сейчас запущу регенерацию, - ответил Ингвор, морщась от боли.

- А вы? – обратился он к Н’айс.

- Вроде да, - ответила она.

Света держалась мужественно, но когда почувствовала рядом защиту и поддержку, ноги ее подкосились, из глаз брызнули слезы. Переживания минувших дней дали о себе знать. Евгений с Ингвором подхватили ее под руки и повели на улицу.

- Во дворец Совета, - приказал Годин извозчику, помогая Светлане сесть в карету и запрыгивая следом.